beloved
Сигареты переносят из мира материального в мир блаженства.
Нет, не так.
Сигареты - последняя зацепка в мире блаженства, откуда все равно дорога одна - на смятые простыни, под сень серого потолка.
* * * Когда берешь в руки бокал, почти до краев наполненный шампанским, и смотришь сквозь него на окружающий мир, мир перестает над тобой куражиться и насмехаться. Мир превращается в карусель забавных физиономий, растянутых, аморфных и, самое главное, безобидных улыбок чеширских котов и рыжих клоунов. Мир под шафе - именно такой мир хотя бы в какой-то мере устраивает многих, особенно тех, кого с утра до вечера окружают оскаленные морды, брызжущие слюнной нетерпения и перманентной истерики. Такой мир устраивал и меня.
* * * Вчера. Да, кажется, это случилось вчера. Или вечность назад? В другой жизни. Неужели вчера?
Да, как ни странно, как не удивительно и как не волшебно, но это было вчера. Он ворвался в мою жизнь. Нежданный сквозняк, от которого перехватило дыхание, остановилось сердцебиение. На бесконечное мгновение... И всё началось заново - и воздух, и жизнь... Он был небом и грозой; а я была одна на крыше, под проливным дождём. Волосы липли к лицу, сердце отчаянно стучало. Как же я люблю грозу.
Когда мгновение уже перестает быть мгновением. И оно уже не может нести освобождения, потому что оно рассыпалось на миллионы искр других мгновений, несущих одно освобождение за другим, но не способных принести одно окончательное. У них, у этих мгновений, просто нету на это прав.
Нет, не так.
Сигареты - последняя зацепка в мире блаженства, откуда все равно дорога одна - на смятые простыни, под сень серого потолка.
* * * Когда берешь в руки бокал, почти до краев наполненный шампанским, и смотришь сквозь него на окружающий мир, мир перестает над тобой куражиться и насмехаться. Мир превращается в карусель забавных физиономий, растянутых, аморфных и, самое главное, безобидных улыбок чеширских котов и рыжих клоунов. Мир под шафе - именно такой мир хотя бы в какой-то мере устраивает многих, особенно тех, кого с утра до вечера окружают оскаленные морды, брызжущие слюнной нетерпения и перманентной истерики. Такой мир устраивал и меня.
* * * Вчера. Да, кажется, это случилось вчера. Или вечность назад? В другой жизни. Неужели вчера?
Да, как ни странно, как не удивительно и как не волшебно, но это было вчера. Он ворвался в мою жизнь. Нежданный сквозняк, от которого перехватило дыхание, остановилось сердцебиение. На бесконечное мгновение... И всё началось заново - и воздух, и жизнь... Он был небом и грозой; а я была одна на крыше, под проливным дождём. Волосы липли к лицу, сердце отчаянно стучало. Как же я люблю грозу.
Когда мгновение уже перестает быть мгновением. И оно уже не может нести освобождения, потому что оно рассыпалось на миллионы искр других мгновений, несущих одно освобождение за другим, но не способных принести одно окончательное. У них, у этих мгновений, просто нету на это прав.
-
-
25.05.2007 в 11:12А мир под шафе, я его возненавидел... люди искусственные становятся
-
-
25.05.2007 в 11:23Естественно. Если часто пропадать в этом мире)